Фандом: Фантастические твари и где они обитают (Фантастические звери и места их обитания)
Пэйринг: real!Персиваль Грейвз/Криденс Бэрбоун; Порпентина Голдштейн, Серафина Пиквери, Ньют Скамандер и многие другие присутствуют, нюхлер пробегает мимо >__>
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, Фэнтези, Психология, Hurt/comfort, Мифические существа, Первый раз
Размер: Миди, 42 страницы, 6 частей
Описание:
Постканон. Придя в себя в больнице, Персиваль Грейвз, Глава департамента магического правопорядка Магического конгресса Соединённых Штатов Америки, понимает, что многое пропустил в своей жизни. Выход один - навёрстывать упущенное и справляться с насущным.
Посвящение:
Маме Ро, за вновь обретённую сказку детства, в которую я уже и не чаяла вернуться!
Всем причастным к великолепному воплощению этой сказки на большом экране.
Всем первопроходцам фандома, которые заставили поверить в свои силы.
Группе IAMX, без которой не писалось ни строчки.
Героям, которых я полюбила всей душой, и которые ответили мне взаимностью, судя по всему, ибо не только не саботировали процесс написания, но даже активно помогали. Так легко мне ещё ни разу не писалось.
Публикация на других ресурсах:
На здоровье, Мерлина ради, только сову со ссылью пришлите )))
Примечания автора:
Прав на героев и вселенную не имею, ни на какую выгоду, помимо морального удовлетворения, не рассчитываю.
le texte Exposition Персиваль Грейвз приходил в себя тяжело. Очень тяжело. Первое, что он увидел за долгое время тьмы и беспамятства — яркий электрический свет. Настолько яркий, что он, казалось, причинял физическую боль, обжигая. Но это радовало, Грейвз действительно уже простился с мыслью ещё когда-нибудь увидеть хоть что-то вокруг.
— Он приходит в себя. Целителя Сметвика сюда, немедленно!
Пришел ли целитель Сметвик, Персиваль не узнал — его измученный пытками и заключением организм попросту не смог дальше удерживать сознание.
В следующий раз он очнулся, судя по солнечному свету за окном, только на следующий день.
— Я…
Голос слушался ещё хуже сознания. Грейвз закрыл глаза и попытался найти хоть какую-то стабильность в этом вращающемся, звенящем и гудящем мире, который окружал его сейчас.
— Тише, тише. Вы живы, относительно целы — в том смысле, что я видал случаи и похуже вашего— и находитесь в больнице, — раздался сбоку громоподобный глас.
Грейвз стиснул зубы и попытался дотянуться рукой до головы. Вышло не с первой попытки.
— Потише…пожалуйста.
— Это всё последствия травм, пыток и отравляющих зелий, мистер Грейвз, — голос сбоку стал чуть тише. — Это скоро пройдет, не переживайте. Вы пришли в сознание, а это самое важное. Я главный колдомедик этого отделения и, по совместительству, ваш врачующий целитель. Моё имя Гвион Сметвик. По всем вопросам и жалобам требуйте меня. А сейчас я позову сестру Стамп, которая проведет все необходимые процедуры. Поправляйтесь скорее, мистер Грейвз, очень вас прошу, потому что у меня не хватает ни времени, ни персонала спроваживать каждого вашего настойчивого посетителя.
Грейвз согласно кивнул целителю, сразу же пожалев об этом, и рвано выдохнул.
Больше сознание его не покидало, и Персиваль смог вести счет дням и самостоятельно оценить своё состояние. Всё было плохо, но главный колдомедик видал и похуже, и это немного обнадеживало. В анамнезе имелось: несколько переломов, залеченных до того как пациент пришел в себя — и слава Парацельсу, ибо ощущения от действия костероста вполне могли завершить чёрное дело, начатое непростительными заклятиями —, множественные воспаленные шрамы, оставшиеся после заживленных колдомедиками ран, общие последствия многократного применения Круциатуса, истощение, до сих пор проявляющиеся действия отравляющих зелий. Всё остальное можно было назвать пустяками. Всему этому Персиваль мог противопоставить только скудные остатки скрытых резервов организма и свою железную волю к жизни, выработанную годами службы в аврорате. Ожидаемо, что помогло именно это. Меньше чем через неделю к нему допустили первого посетителя. Всего одного, и только на десять минут — из которых Грейвз смог поддержать беседу меньше половины отведённого времени —, но даже это можно было назвать прогрессом. Этим первым посетителем была Серафина Пиквери Президент Магического конгресса Соединённых Штатов Америки. Взволнованная, но быстро взявшая себя в руки и успокоившаяся, увидев осмысленный взгляд и узнавание в глазах своего сотрудника.
— Грейвз! Слава Сейр! — Президент опустилась в кресло, нервно сцепив руки в замок. — Как ты себя чувствуешь? Знал бы ты, сколько мы тут натерпелись.
— Расскажете? — хрипло поинтересовался Грейвз, пытаясь принять относительно сидячее положение, но не преуспел в этом непростом сейчас деле.
— Все подробности тебе Голдштейн расскажет позже, я пока не стану тебя утомлять. Я восстановила её в должности, кстати, — Пиквери посмотрела на своего недужного заместителя с таким триумфом, будто эта новость должна была произвести волшебный терапевтический эффект.
— А вы отстраняли? — буднично уточнил Грейвз.
— Ох, ради Мёрси Дэй, — Серафина застонала и на секунду спрятала лицо в ладонях, но быстро справилась с собой, продолжив: — Итак, главное: Гриндевальд у нас. На первом дознании мы смогли из него вытянуть, где он держал тебя, и отправили отряд. Ребята там всё перевернули, по кирпичикам разобрали, но тебя нашли.
— Храни их Мерлин, — хмыкнул Грейвз.
— Кстати об этом, раз уж ты напомнил: твои европейские привычки тоже сыграли злую шутку, помешав нам вовремя заметить различия между вами. Учти это, — Пиквери недовольно наморщила носик. — Но в любом случае, теперь Гриндевальд под надёжной охраной, с ним продолжают работать, а ты здесь, идёшь на поправку. Можно сказать, что мы справились.
— И что же он? — Персиваль даже почти исхитрился повернуться на бок.
— Вылечишься, вернешься к работе, тогда и узнаешь. А пока выздоравливай. Сейчас это главное.
— Спасибо, госпожа Президент, — Грейвз даже попытался улыбнуться.
— Мы все очень переживаем за тебя, Персиваль, — Пиквери встала с кресла и склонилась над ним. — Прости нас… — она на секунду запнулась, — меня. Прости меня, я должна была сразу понять. Но это же ты, а ты всегда такой…
— Вы не виноваты, — он откинулся на подушку и тяжело вздохнул. — Гриндевальд могущественный волшебник, никто бы не понял.
Президент нервно закусила нижнюю губу и страдальчески нахмурилась.
— Поправляйся поскорей.
— Спасибо, — Грейвз закрыл глаза и услышал, как Пиквери выходит из палаты, предварительно невесомо коснувшись его плеча.
Через два дня к нему пришла Тина, а он начал вставать с кровати. Голдштейн пробыла в палате больше часа, так и не получив от начальника разрешения уйти до окончания своего развёрнутого рассказа о последних событиях. К порядку их попыталась призвать сестра Тики, принесшая целительное зелье, но увидев бывшего почти безнадежного пациента сидящим в кресле и пьющим чай, решила не нарушать положительную динамику.
— И тогда вы разорвали обскуриала на ошмётки? — уточнил Грейвз, пристально глядя на Тину.
— Не я, я даже палочку достать не успела, — девушка виновато опустила голову, разглядывая собственные колени. — А они… у них не было другого выхода.
— Конечно, — Грейвз скептически усмехнулся и отставил чашку. — Мне ли не знать, Порпентина, что из всех возможных вариантов развития событий Департамент защиты всегда выберет самый простой и эффективный. Но главное, что проблема решена. Страшно представить, чем это могло закончиться. Жаль, конечно, паренька, он был уникально сильным магом, сам даже не подозревая этого. Как его там звали, вы говорите?
— Криденс. Его зовут Криденс, сэр.
— Зовут? — Персиваль заинтересовано вскинул брови.
— Он…он жив. Почти уничтоженный мракоборцами обскур сумел выбраться со станции, но это всё, на что он был способен. Мы нашли его едва живого в нескольких десятках метров от входа, в ближайшей подворотне.
— Едва живого обскура? — Грейвз изумлённо замер.
— Мальчика. Криденса. Благодаря своей уникальной силе он смог выжить, несмотря на то, что обскур был окончательно рассеян мракоборцами.
— Хорошая работа, молодцы, — Глава департамента магического правопорядка заочно похвалил подчинённых, задумчиво вертя пустую чашку. — И где сейчас этот Криденс?
— Здесь. В смысле, в больнице. Мы едва успели доставить его сюда, но целители сотворили настоящие чудеса. Он почти оправился от влияния обскура через несколько дней, — Тина просветлела лицом. — Он не всё помнит о тех событиях, и почти не спит из-за кошмаров, но говорят, что это скоро пройдёт, а в целом он почти в порядке. Но ему совсем некуда пойти, — она снова нахмурилась и взволнованно смяла в пальцах края шляпки. — Его приёмная мать мертва, их приют разрушен, выживших детей распределили по другим детским домам, предварительно стерев память о том дне, а его судьба всё ещё решается на заседаниях Конгресса.
— Любопытно, — Грейвз откинулся на спинку кресла и подпёр щёку ладонью. — И всё то время, пока будет рассматриваться его вопрос, он пробудет в больнице?
— Не думаю, — Тина отрицательно помотала головой. — Большинство из Конгресса выступают за то, чтобы волшебник такой силы обязательно прошёл классическое обучение в Ильверморни. В его возрасте поздновато начинать учёбу, конечно, но раз так вышло, то у него будет индивидуальная программа обучения, вероятно. Так сказать, ускоренный курс. Конечно, если его оправдают. Но это решение пока не принято единогласно, и даже после утверждения устроить его в школу можно будет не раньше осени. А пока мы подыщем ему какое-нибудь жильё, и он поживёт под присмотром нашего отдела до вынесения окончательного вердикта Конгресса.
— Да, так будет лучше, — Персиваль одобрительно кивнул. — Я, возможно, приду на одно из слушаний, если меня выпишут к тому времени, интересно на него взглянуть.
— А хотите сейчас?
— Хочу чего? — удивился Грейвз.
— Взглянуть на него, — Тина вновь разволновалась. — Я проведываю его иногда. Понимаете, он ведь остался совсем один, а тут ещё наш магический мир. Ему сейчас даже хуже, чем в приюте его садистки-матери. Тогда он хотя бы понимал, что происходит вокруг, а сейчас совсем запутался. Я загляну к нему ненадолго, когда буду идти от вас. Хотите…пойти со мной?
Девушка замолчала, нервно сжала в пальцах несчастную шляпку и устремила на начальника умоляющий взгляд.
— Нет, Порпентина, нет, нет, нет, — Грейвз тяжело поднялся с кресла и медленно направился к окну. — Не будем отвлекать юношу от выздоровления моими появлениями. Вы с ним подружились, и это славно, но не думаю, что моё присутствие ему поможет. Скорее, это усугубит его душевное состояние. Вы же сами говорили, что сейчас вокруг него слишком много магов и магии. К чему дополнительно волновать его праздным интересом Главы департамента магического правопорядка, к тому же пребывающего не в лучшем состоянии для визитов? Мне любопытно, да, но это вполне может подождать. Вызову его на беседу в Департамент, там и пообщаемся. Пускай пока спокойно привыкает к нашим порядкам.
— Простите, сэр, — Тина повернулась к Грейвзу, отчаянно вцепившись в подлокотник кресла. — Я хотела сказать, что, возможно, если бы вы пошли со мной, ему стало лучше. Он теперь остался один, у него больше никого нет, и если вы поддержите его…
Грейвз отвернулся от окна, недовольно поморщившись, и оперся ладонью о подоконник.
— Порпентина, успокойтесь и объяснитесь нормально, я вас не понимаю.
Тина глубоко вздохнула, и начала ещё раз, уже спокойней.
— Судьба у Криденса сложилась нелегко: приёмная мать откровенно издевалась над ним, часто избивала, срывала на нём свою злость — она била всех детей, но его ненавидела особенно — с приёмными братьями и сёстрами отношения тоже не сложились, его никто никогда не любил, и друзей у него никогда не было. Точнее, был всего один друг.
— Прекрасно, — Персиваль развёл руками. — Пригласите его, пускай отвлечёт мальчишку. Кто это?
— Вы, сэр.
Грейвз участливо взглянул на подчинённую, и собирался что-то сказать, когда она снова зачастила, не давая ему сбить себя с мысли.
— Нет-нет, выслушайте, мистер Грейвз, со мной всё в порядке, и я понимаю, что вы никак не могли быть его другом всё это время, но он считал вас таковым. Гриндевальд обманывал и использовал его, пользуясь вашим образом, но даже этот обман Криденс принимал за дружбу и хорошее отношение. Ведь вы, то есть Гриндевальд, изображавший вас, всё равно относился к нему лучше, чем все, кто были вокруг него. Это всё ужасно, но так и выглядит его жизнь — сплошной ужас. Он сейчас растерян, напуган, предан всеми, даже единственным в его жизни другом, но я уверена, что вам он сможет довериться раньше, чем всем остальным. Конечно, сначала для него это будет шоком, но, когда он поймёт, что вы — это именно тот человек, которому он доверял, которого он считал своим другом, только ещё лучше, потому что вы — это настоящий вы, а не просто оболочка с Гриндевальдом внутри, он и вам станет доверять. Мистер Грейвз, пожалуйста, — тон Тины стал умоляющим. — Мне жаль его, ведь он так одинок. У него больше нет семьи, дома, матери, пусть она и была садисткой, и даже Гриндевальда больше нет.
— Вы хотите, чтобы я заменил ему садистку-мать или Гриндевальда? — Грейвз устало потёр лоб и опустился на кровать.
— Я хочу, чтобы у него было хоть что-то, хоть кто-нибудь, кого он знает. Даже если это будет совсем незнакомый человек, но которого он долгое время считал своим единственным другом. Вы, то есть он в вашем образе, — это лучшее, что случалось в жизни Криденса. Он сможет понять эту ситуацию, сможет доверять вам, я уверена, ведь он был очень привязан к вам, сэр.
— Вы добрая девушка, Порпентина. Я полагаю, что если у этого несчастного мальчика есть вы, то он уже имеет больше, чем вы хотите ему дать. Вы сумеете внушить ему намного больше оптимизма и жизнеутверждающих идей, чем мракоборец, который сегодня первый раз за долгие дни встал с постели. Я сейчас явно не лучший собеседник для напуганного юноши. Идите к нему, можете передать мои пожелания скорейшего выздоровления, но нам с ним лучше встретиться позже, и в официальной обстановке. Но спасибо, что вы мне всё объяснили, я учту ваши доводы в нашей с ним будущей беседе.
— Мистер Грейвз…
— Идите, Порпентина, идите. Я был очень рад видеть вас. Надеюсь, скоро встретимся на работе.
Тина поднялась с кресла и сжала кулачки, отчаянно пытаясь скрыть, как сильно она расстроена.
— До встречи, мистер Грейвз. Выздоравливайте.
— До встречи, мисс Голдштейн. Спасибо вам за заботу.
Порпентина кивнула и торопливо скрылась за дверью палаты, оставляя Персиваля наедине с нелёгкими мыслями и безрадостными образами.
***
В следующий раз Тина заглянула к нему через несколько дней. Она принесла тыквенный штрудель и пожелания скорейшего выздоровления от своей сестры Куинни, свежие новости из департамента о допросах Гриндевальда и пачку каких-то потрёпанных желтоватых листов под мышкой.
— Вы решили скрасить мои безрадостные одинокие дни в этой палате отчётами отдела, Порпентина? — Грейвз заинтересовано кивнул на стопку.
— Это? Нет, сэр, простите, это…не вам. — Тина смутилась и положила заинтересовавший начальника манускрипт на стол.
— «Фантастические звери и…» и что? — Персиваль силился вычленить знакомые слова, написанные неразборчивым почерком, среди множества исправлений, зачёркиваний и клякс.
— «…и места их обитания». Это рукопись, вернее, пока это ещё её черновик, поэтому он в таком состоянии. Мистер Скамандер одолжил мне эти наброски ненадолго, я потом верну, а когда он издаст эту книгу, пообещал выслать экземпляр, — Тина попыталась скрыть счастливую улыбку, но не особо преуспела в этом.
— Скамандер. Мистер Скамандер, — Грейвз задумчиво нахмурился и пощёлкал пальцами в воздухе. — Ньют, да? Ньют Скамандер. Припоминаю, он проходил по нашим сводкам несколько лет назад, но лично мы не встречались. Вы знакомы с ним? Он в Нью-Йорке? Зачем?
Рефлексы профессионального мракоборца были сильнее любых физических недомоганий.
— Нет, он уже вернулся к себе, в Англию, — Тина пристыжено опустила голову. — Мы провели с ним всю необходимую работу, и отразили результаты в отчётах.
— Ну хорошо-хорошо, я не ставлю под сомнение ваши профессиональные навыки, мисс Голдштейн, уверен, что в этот раз вы соблюдали процедуру.
— Да, мистер Грейвз, конечно, сэр, — Тина быстро закивала.
— Итак, вы взяли у мистера Скамандера черновик рукописи напрокат и принесли его в больницу, — Грейвз понимающе хмыкнул. — Несёте её этому мальчику, Криденсу?
— Да, сэр, — Порпентина подняла глаза на начальника.
— А он, что же, интересуется магическими существами?
— Он интересуется всем магическим, сэр. Ему нужно очень многое узнать, и за очень короткое время.
— Вот как, — Персиваль отрешённо огладил подбородок. — И вы сейчас идёте к нему?
— Да, сэр.
— А знаете что, мисс Голдштейн, пожалуй, я составлю вам компанию.
— Мистер Грейвз? — Тина ошарашено наблюдала за тем, как он плотнее запахнул антрацитово-чёрный парчовый халат с вышитой монограммой на нагрудном кармане, и поправил белоснежные манжеты сорочки.
Девушка чуть улыбнулась, отмечая, что даже в больничной палате её начальник продолжает придерживаться своего обычного стиля всеми доступными способами.
— Только, прошу вас, Порпентина, не списывайте моё желание нанести этот визит на проявление сентиментальности или жалости к несчастному ребёнку. Мне просто любопытно на него взглянуть, к тому же ужасно наскучило сидеть в четырёх стенах. Я уверен, что прогулка на соседний этаж пойдёт мне на пользу.
— Конечно, сэр, я так и подумала, — Тина радостно вскочила с кресла и всю дорогу до палаты Криденса не сводила с начальника счастливого взгляда, накрепко прижимая к груди рукопись Ньюта.
В лифте она несколько секунд безотчётно хмурилась, закусывала губу, а затем решилась и предложила:
— Вы можете звать меня Тиной, сэр. Если хотите, конечно, — её смелости хватило ровно на эту реплику, после которой девушка сразу же стушевалась.
— С чего бы мне хотеть этого, мисс Голдштейн? — Грейвз удивлённо поднял брови и повернулся к ней всем корпусом.
— Я уже привыкла к этому за последние месяцы. Простите, мистер Грейвз, — заканчивала она еле слышным шёпотом.
— Достойный аргумент. К чему же вы ещё привыкли, мисс Голдштейн, за время моего отсутствия? - Персиваль брезгливо скривил губы.
Страшно представить, какие ещё сюрпризы его ожидают. С кем его двойник ещё успел сблизиться, а с кем испортил отношения?
— Простите, сэр, я подумала, вдруг вам…извините.
— Порпентина, давайте оставим наши отношения на том уровне, на котором их помню я. Лично меня в них всё устраивало и устраивает. Вы согласны?
— Конечно, сэр, — Тина закивала с излишним энтузиазмом.
— Вот и славно, — но глядя на разъезжающиеся створки, Грейвз всё же смягчился: — Но за предложение спасибо.
Голдштейн ничего не ответила, лишь покраснела и первой выскочила из кабины лифта.
В палату она вошла первой, повинуясь галантному жесту Грейвза, и замерла на пороге.
— Мистер Абернети?
Непосредственный начальник Тины раздражённо отвлёкся от толстой папки, которую держал на коленях, и из которой демонстрировал испуганному Криденсу какие-то документы. Абернети явно собирался ответить что-то резкое, но потрясённо замер с открытым ртом, заметив за спиной Тины её спутника.
— Мистер Грейвз, сэр, — Абернети не удостоил Тину даже приветствием, — Вы…— он резко поднялся, роняя папку на пол, но даже не сделал попытки её поднять.
— Да, Абернети, как видите, не так безнадёжен, как многие хотели бы надеяться, — Грейвз аккуратно подвинул Тину и вошёл в палату, осматриваясь.
— Мы так рады, сэр, что вам лучше, мы за вас очень волновались.
— Благодарю вас за беспокойство, Абернети. А что у вас здесь? Выездная допросная сессия?
— Нет, мистер Грейвз, я просто прояснял некоторые моменты. Мы уже закончили. У вас будут какие-нибудь распоряжения?
— Пока нет. Можете быть свободны.
— Спасибо, сэр. С вашего позволения, — Абернети поспешно собрал документы и попятился к двери, — Всего хорошего, мистер Грейвз. Возвращайтесь скорее, без вас в отделе трудно.
— Я учту вашу просьбу. Всего доброго, — Грейвз кивнул, не глядя на подчинённого, и впервые посмотрел на Криденса, который взирал на мужчину с неприкрытым ужасом.
— До встречи, мисс Голдштейн.
— До встречи, мистер Абернети, — Тина вежливо улыбнулась и закрыла дверь за ушедшим.
— Здравствуй, Криденс.
— Здравствуйте, мисс Голдштейн.
— Тина. Я же просила тебя звать меня Тиной.
— Здравствуйте, мисс Тина, — послушно исправился Криденс.
— Криденс, это мистер Грейвз. Настоящий мистер Грейвз. Мы обсуждали с тобой эту ситуацию, ты помнишь? Он тоже лечится в этой больнице, только в другом отделении.
— Да, мисс Гол… Тина, я помню. Добрый день, мистер Грейвз.
— Вот и славно, — обрадовалась Тина. — Мистер Грейвз, это Криденс Бэрбоун. Я вам о нём рассказывала.
— Здравствуй, Криденс.
Персиваль удручённо покачал головой и сел в кресло напротив, туда, где минуту назад сидел Абернети со своей папкой. Мракоборец — это не только храбрый умелый боец, но и талантливый психолог. Одного взгляда и пары фраз хватило Грейвзу, чтобы понять: мальчишка на грани шока от страха, а причина этого состояния — он сам. Цветом лица парень не напоминал даже больничные стены, потому что они были приятного персикового оттенка, а сам Криденс был белым как мел. Он комкал трясущимися пальцами какой-то листок, видимо, оставленный Абернети, загнанно дышал, старался не смотреть на Грейвза и нервно кусал губы.
— Мистер Грейвз, я схожу за чаем. Мистер Ковальски, знакомый моей сестры, передал замечательное шоколадное печенье. Он владелец пекарни.
Тина с ободряющей улыбкой поставила на стол яркую коробочку, перехваченную шёлковой лентой, и вышла за дверь, предварительно сунув Персивалю в руки многострадальную рукопись Скамандера.
— Шоколадное печенье? А мне она принесла тыквенный штрудель, — сказал Грейвз, когда за Тиной закрылась дверь. — Кажется, ты ей нравишься больше.
Криденс судорожно кивнул и опустил взгляд, сгорбившись в кресле.
— И вот ещё, — Персиваль протянул парню рукопись, но движение, видимо, вышло слишком резким, потому что тот испуганно дёрнулся и прижался к подлокотнику кресла. — Тоже от неё. Это рукопись друга Порпентины, он зоолог, магозоолог, — Грейвз медленно и плавно положил стопку листов на край стола рядом с Криденсом, и так же медленно убрал руку. — Он сам ищет всех этих зверей, а потом описывает их. Мне с ним встретиться не довелось, но его слава его опережает, работы моему Департаменту он когда-то добавил. Только неприятности от него.
— Не только, — прошептал Криденс.
— Что, прости?
— Не всегда неприятности. Он хороший человек, сэр.
— Вот как? Вы знакомы?
Криденс не ответил, лишь коротко кивнул.
— Ну хорошо, расскажешь как-нибудь о нём, мне будет легче составить ориентировку для его поимки в следующий раз.
Грейвз попытался пошутить, но мальчик, кажется, не понял. Он затравленно смотрел на мракоборца, не шевелился и, кажется, почти не дышал.
— Ты как себя чувствуешь? Не многие переживают освобождение от обскура. Да что там, не многие выживают и с обскуром внутри.
У Криденса дрогнули губы, он страдальчески заломил брови, и начал медленно наклоняться к коленям, обхватив голову руками.
— Я что-то не то… Криденс. Криденс! — Грейвз вскочил с кресла, бросаясь к дрожащему парню, и постарался встряхнуть его за плечи. — Ты слышишь меня? С тобой всё в порядке? Целителя позвать?
— Уйдите. Уйдите, пожалуйста. Не трогайте меня…не надо…не надо снова, — мальчишка вжался ещё глубже в кресло, дёрнувшись от прикосновений Персиваля, как от маломощного Круцио. — Вы. Это же были вы. Тогда, в доме. И на станции. Вы!
Ну вот, только истерики ему и не хватало. Грейвз демонстративно поднял руки ладонями к собеседнику и, отступив на два шага, снова сел в кресло.
— Так, давай успокоимся. Всё, я больше тебя не трогаю. Я сказал что-то не то, я понял. Прошу прощения. Я знаю, что тебе досталось, но сейчас всё позади. Ты теперь один из нас, и мы: Порпентина, я, госпожа Президент, мистер Абернети, мистер Скамандер — не к вечеру будет помянут — мы все хотим тебе помочь поскорее освоиться в нашем мире. Это будет непросто, порой шокирующе и пугающе, но если ты позволишь нам помогать, то всё пройдёт намного легче. То, что произошло с тобой, было действительно ужасно, но такого больше не повторится. Тебе не нужно нас бояться, мы хотим помочь. Ты понимаешь? Криденс?
Криденс уже справился с истерикой, но всё равно мелко вздрагивал и рвано дышал.
— Я знаю. Но вы…
— Да, — Персиваль понимающе кивнул. — Именно мне тебе верить будет сложнее всего. Порпентина рассказала о твоём знакомстве с Гриндевальдом. Давай договоримся, я — не он. Привыкни к этой мысли. Мне ещё неприятней вспоминать об этом, чем тебе, поверь. Как только представлю, для чего он использовал мой образ, что творил под видом меня, никому на глаза показываться не хочется от унижения. Но я справляюсь с этим каждый день и час, и ты тоже должен оставить эти события в прошлом. Начать новую жизнь. Теперь ты в нашем мире, Криденс. Ты маг, ты очень сильный маг, просто тебе нужно освоить немного теории и правил. Ты с нами, а мы не оставляем своих в беде. Меня не бросили искать, даже по прошествии такого количества времени, они не знали, жив ли я, но всё равно искали. И тебя мы тоже не бросим. Теперь я — это настоящий я, и настоящий я может отвечать за свои слова. Я не причиню тебе страданий, Криденс, и больше никогда не обижу, обещаю. Конечно, шоколадное печенье — это не ко мне, но я гарантирую тебе личное участие в твоей судьбе. Мы поможем тебе, и ты справишься со всем этим. Понимаю, что неприятен тебе, но нам придётся общаться, потому что первое время ты будешь под опекой именно моего Департамента. Я, конечно, постараюсь сделать наши встречи как можно реже — назначу твоим куратором Порпентину, к примеру—, но изредка нам придётся видеться.
— Нет, — выдохнул Криденс, ещё больше ссутулившись.
— Нет? — изумлённо переспросил Персиваль.
— Вы не неприятны мне. Не нужно специально сокращать наши встречи. Если я вам нужен, я буду, — мальчик потупил взгляд и тяжело сглотнул. — Буду отвечать на все вопросы, мистер Грейвз, и соглашусь на все исследования.
— Исследования? Думаешь, мы ставим на волшебниках опыты? Ньют Скамандер не работает у меня, можешь не переживать.
Криденс вновь не оценил юмор.
— Вы же должны выяснить, не опасен ли я для вас.
— Мы знаем это, Криденс, иначе бы мы не сидели с тобой в этой палате, с коробкой печенья в ожидании возвращения Голдштейн с чаем.
Кажется, первый раз за всю встречу Криденс поднял взгляд, и посмотрел удивлённо, но без былого ужаса в глазах.
Персиваль ободряюще кивнул, и устало выдохнул, откидываясь назад.
— Вот и я! Извините, что долго, пока нашла… — Тина вошла в палату в сопровождении подноса с чайником и чашками, который левитировал рядом с ней, но замерла, пройдя несколько шагов. — У вас всё хорошо?
— Всё в полном порядке, Порпентина, я объяснял нашему юному другу некоторые аспекты жизни в магическом сообществе, — Грейвз одёрнул отвороты халата и взмахом руки опустил зависший поднос на стол.
— Спасибо вам, мистер Грейвз, — Тина восторженно улыбнулась. — Криденсу столько всего нужно узнать, придётся учиться каждую минуту.
Она нежно взглянула на смутившегося парня и принялась разливать по чашкам чай, впрочем себе она всё же принесла кофе. За всё время чаепития Криденс, кажется, не осилил и пары связанных фраз, зато вёл себя намного спокойней и больше не пытался впасть в истерику. Положительная динамика налицо, как любил повторять целитель Сметвик. Говорила, в основном, Тина: рассказывала о сестре, вспоминала забавные моменты из студенческой жизни в Ильверморни, смешные происшествия на работе. Грейвз расслабленно откинулся в кресле, и иногда поддерживал разговор, когда дело касалось работы, или же вставлял редкие реплики, когда Тина рассказывала про школу или семью. Криденс почти всё время смущённо молчал и старался как можно незаметней заново разглядеть и узнать знакомого мужчину напротив себя, которого, как выяснилось, он никогда не знал. От Персиваля не укрылось такое пристальное внимание к собственной персоне, но подавать виду он не стал. Мальчишка успокоился и пошёл на контакт, дело сделано. Только сейчас он понял, сколько сил потратил на этот визит, и как сильно устал.
— Мистер Грейвз! — возмущённый возглас сестры Тики прервал смешной рассказ Тины о попытках Ньюта поймать и водворить на место почуявшего вседозволенность нюхлера. — Куда же вы пропали? Всё отделение вас ищет, целитель Сметвик в ярости. Вернитесь, пожалуйста.
Тина повернулась к собеседникам, округлила глаза и прыснула в ладошку.
— Простите, кажется, я забыла предупредить их о том, что вы пойдёте со мной.
— Спасибо вам, мисс Голдштейн, удружили, — Персиваль отвесил девушке ироничный поклон. — Теперь у моей палаты наверняка выставят пост дементоров до конца моего пребывания тут.
— Я всё равно передам вам через них кексы от Куинни, — Тина заговорщицки подмигнула оробевшему Криденсу.
— Что ж, тогда я согласен потерпеть этих ребят за своей дверью. До свидания, мисс Голдштейн, спасибо, что зашли.
— До свидания, сэр.
— Мистер Бэрбоун, рад был познакомиться.
Криденс ничего не ответил, только покраснел неровными пятнами, и запоздало кивнул.
Персиваль уже открыл дверь, когда сзади послышалось срывающееся робкое:
— Мистер Грейвз…
— Да?
Грейвз обернулся и заинтересованно посмотрел на враз растерявшего всю смелость, которая понадобилась для этого оклика, юношу.
— Вы и правда…не, — Криденс перевёл дух, собрался с силами, и начал сначала: — Вы действительно не он, мистер Грейвз.
— Признателен за комплимент, мистер Бэрбоун.
Грейвз благодарно склонил голову, слегка улыбнулся вконец сконфуженному и растерянному парню, и вышел из палаты, печально качая головой. И этот испуганный ребёнок натворил столько бед, доставив столько неприятностей магическому миру Нью-Йорка? Куда же катится этот нью-йоркский магический мир?
***
Дни в отдельной комфортабельной палате магической больницы до ужаса одинаковы, как и вкус у целебных зелий. Из газет Персиваль узнавал дозированные крохи информации о деле Гриндевальда, те, которые цензура Конгресса пропустила для удовлетворения интереса широкой публики. А вот от зачастившего к нему с визитами Абернети можно было узнать те подробности, которые не попадали на страницы газет.
— Он просто монстр, мистер Грейвз. Слышали бы вы, как он рассказывает о своих деяниях в Европе, это страшно даже слушать.
— Уж мне-то вы можете не рассказывать о его деяниях, — Грейвз с отвращением поморщился и отвёл взгляд к окну.
— Да, конечно, сэр, — Абернети стушевался, замер на мгновение, но тотчас нашёлся. — Я принёс вам книги из библиотеки, которые вы просили. Непросто это было, если честно.
— Спасибо, Абернети, — Грейвз помотал головой, отгоняя неприятные воспоминания, и взял принесённые книги. — Под мою ответственность. Я попросил бы вас принести такие же из моей библиотеки, но уверен, что получить их у моего домашнего эльфа было бы ещё сложнее, чем в библиотеке Конгресса.
— Не думаю, что в ближайшее время их кто-то хватится, сэр, это же начальная школа какая-то. А зачем они вам? — на лице подчинённого отразилось неподдельное любопытство. — Освежаете в памяти учебный курс?
— Нет, Абернети, — Персиваль недовольно прищурился. — Стараюсь найти способ, который поможет в будущем избежать ошибок в работе нашего Департамента, и вашей в частности. Признайте, что в деле Ньюта Скамандера Департамент сработал преотвратительно. Вы позволили ему попасть в Нью-Йорк с полным чемоданом незарегистрированных существ, и выпустить их на приволье. Придётся заново пересмотреть наши положения по контролю над магическими существами и чётко распределить обязанности ответственных лиц.
— Да, сэр, — Абернети изменился в лице. — Вы правы. Простите, сэр, у нас тогда…
— Хорошо-хорошо, мистер Абернети, я всё понимаю, — Грейвз сменил гнев на милость. — Вам было не до этого. Но больше такого мы допускать не должны. Вы согласны?
— Конечно, сэр!
— Вот и замечательно. Значит, будем работать над этим, — мракоборец покачал в воздухе увесистым томом.
— Непременно, сэр, — Абернети с облегчением отступил к двери. — Мне пора на работу, сэр. Дайте знать, если вам ещё что-нибудь понадобиться.
— Спасибо, Абернети, вы мне уже очень помогли. За библиотеку не волнуйтесь, я сам всё улажу.
— Благодарю, сэр. Выздоравливайте. Всего доброго.
— До свидания, Абернети.
Грейвз проводил подчинённого взглядом и посмотрел на тома перед собой. «Краткий перечень магических существ Северной Америки», «Энциклопедический справочник по магической зоологии» и «Начальный курс магозоологии». Не то чтобы магическая зоология могла похвастаться широким ассортиментом справочной литературы, но это хоть что-то. Персиваль отрешённо пролистал «Начальный курс», раздумывая о чём-то, а затем отложил книгу на край стола. Наверное, не сегодня, ведь он ещё недостаточно набрался сил, чтобы разгуливать по больнице в одиночестве. На следующий день приехала Пиквери, и до вечера он не мог думать ни о чём другом, кроме привезённых ею отчётов. Ещё через день он был занят прохождением контрольных обследований у целителя Сметвика. Только на четвёртый день он решился взять привезённые Абернети книги и спуститься на этаж ниже. За несколько десятков метров до палаты Криденса он замедлил шаг, обдумывая, как объяснит свой визит, но ничего вразумительного придумать не смог. Решив действовать просто и бесхитростно, Грейвз на секунду замер перед дверью палаты, глубоко вздохнул и постучал. Никто не ответил. Грейвз постучал ещё раз, и медленно приоткрыл дверь. Палата была пуста, а судя по идеальному порядку — свободна от пациентов. В первое мгновение ему показалось, что он просто перепутал палаты, ведь провожала его Тина, сам он не особенно обращал внимание на номера на дверях.
— Вы ищете кого-то, сэр? — к нему подошла целитель-стажёр, судя по бейджу на её груди.
— Добрый день. Да, я ищу вашего пациента, он находился в этой палате, Криденс Бэрбоун. Куда его перевели?
— Его никуда не перевели, сэр.
— То есть…- Грейвз поперхнулся, чувствуя, как горло сжимает что-то неприятно-ледяное.
— Мы выписали его, в удовлетворительном общем состоянии. Его забрала сотрудница аврората. Хотите, я уточню кто именно, сэр?
— Не стоит, я знаю кто.
Персиваль понимающе покачал головой и отправился обратно, забыв попрощаться с целителем. Значит, Тина забрала мальчишку. Что ж, это и к лучшему, мало приятного невылазно торчать в этом безрадостном месте. Можно не переживать за него. Грейвз сложил книги на столе в своей палате и подошёл к окну: лошади, автомобили, уличные торговцы, газетчики, волшебники и не-маги — жизнь. Кажется, кое-кто слишком давно не был её частью. Пора возвращаться.
Он взял в руки книги по магической зоологии через два дня, когда собирал свои вещи, готовясь покинуть палату и, с официальным подтверждением от целителя Сметвика о своём выздоровлении, спуститься вниз, к ждущей его служебной машине Конгресса.
Rising Action Персиваль вернулся к своим рабочим обязанностям на посту Главы департамента защиты магического правопорядка через несколько дней, о том, чтобы продлить больничный ещё на несколько недель, как предлагала Пиквери, и речи быть не могло. Грейвз встал перед выбором: либо он взваливает на себя в три раза больше обязанностей, чем обычно, и не прокручивает раз за разом воспоминания о Гриндевальде, либо не спит всю ночь из-за кошмаров, а весь последующий день проводит в одиночном бдении у камина в библиотеке, прокручивая в памяти слишком натуральные эпизоды этих самых кошмаров. Гриндевальд оставил после себя немного доступных воспоминаний, но и их вполне хватало, чтобы почти перестать спать по ночам. Такой распорядок дня Грейвз смог выдержать всего два дня. Именно поэтому в его кабинете появился дополнительный стол для бумаг и отчётов, два кресла у стены сменились удобным кожаным диваном, а ночные сторожа перестали обращать внимание на его всенощное присутствие на рабочем месте. Человек с его лицом, повадками, манерами и его палочкой оставил после себя внушительный объём задач, с которыми следовало разобраться в ближайшие сроки. Одной из причин, по которой Персиваль в одиночку изучал дела и отчёты, была необходимость лишить разум любой свободной минуты для возвращения к прошлому, а другой – он не хотел лишний раз отдавать прямые приказы, давать поручения или проводить совещания. Теперь редкий сослуживец не сторонился его, не разговаривал с опаской, пряча глаза. Грейвз выяснил это в первый же день возвращения на службу и перестал лично общаться с подчинёнными без крайней необходимости. Нельзя сказать, что кого-то это расстроило. Единственной, кто по-прежнему фонтанировала энтузиазмом и идеями, которые спешила донести до начальства, была Порпентина Голдштейн. Она появлялась в его кабинете по несколько раз на дню: приносила отчёты, по пути забирала дела в архив, докладывала о проделанной работе, просилась на оперативные вызовы, а однажды даже принесла кофе и пончики из пекарни Якоба. Она не смотрела сочувственно, не жалела, не вела себя насторожено, взвешивая каждое слово в разговоре, и Персиваль был очень признателен ей за это.
Допрос его самого растянулся на два заседания Совета: Грейвз рассказал всё, что помнил, позволил просмотреть воспоминания и получил официальное уведомление о том, что его роль в деле Гриндевальда прояснена и его невиновность не вызывает у членов Конгресса сомнений. Радости Грейвза не было предела, когда он со всем почтением отправлял уведомление в корзину, где оно благополучно воспламенилось. Конгресс, которому он отдал всю свою жизнь, перестал его подозревать и милостиво разрешает официально вернуться к должности с сохранением полномочий. То есть до этого подозревали и сомневались, но потом всё же решили доверять. Да хранит их Мерлин!
Персиваль устало сел за стол и закрыл лицо ладонями. Может, следовало продлить больничный, как советовала Пиквери?
Едва перевалило за полночь – время вполне рабочее, по новому расписанию жизни Грейвза – поэтому он взял в руки себя и очередное письмо со стола. Внутренняя корреспонденция, следственный отдел. Что ещё от него могло понадобиться? Он невиновен, у него вон и уведомление есть. Вернее, было, пока он его не сжёг.
« Уважаемый мистер Грейвз,
Хотим напомнить Вам…
…… закона согласно Статусу…..
…….. Международной конфедерации……
Как Вам известно…..
……в связи с этим мы просим Вас в качестве эксперта принять участие в допросе Криденса Бэрбоуна, который состоится………
С уважением и наилучшими пожеланиями,
Глава отдела расследований и дознаний
Магического Конгресса Соединённых Штатов Америки
Искренне Ваш,
Гесфестус Велби »
Грейвз отложил письмо в сторону и удивлённо приподнял брови. Допрос Криденса? А ведь он за последние дни совсем забыл про него. Думал, что тот живёт где-нибудь под крылышком у Голдштейн и радуется новой волшебной жизни без предателя-друга и матери-фанатички, а оказывается, что его допрашивают и прорабатывают не хуже, чем самого Грейвза, если не лучше. Всё верно, мальчик свидетель, и свидетель ценный. Дай Мерлин, чтобы он оказался просто свидетелем. А почему, собственно, это вообще интересует его? Какая разница насколько сильно замешан мальчишка в делах Гриндевальда, и что ему грозит? Персиваль поразмышлял над этими вопросами пару минут, отпил давно остывший чай, и, не найдя ответа, решил воспользоваться любезным приглашением Гесфестуса.
Перед слушанием, которое состоялось через два дня, Грейвзу удалось даже поспать, и даже дома, поэтому все, с кем он успел пообщаться до начала заседания, отмечали его заметно улучшившееся состояние здоровья и посвежевший вид.
Место Главы департамента магического правопорядка на заседаниях Совета оставалось неизменным – справа от Президента Конгресса, и Грейвз занял его не без скрытого удовольствия. Приятно, когда хоть что-то в этой жизни постоянно.
Начали с краткого вступительного слова Пиквери, которая обобщила уже известную информацию, тем самым давая Грейвзу понимание того, насколько далеко они продвинулись в расследовании.
Непосредственно слушание началось сразу после этого, когда в зал пригласили Криденса. Грейвз не мог не отметить, что мальчишка ещё больше осунулся и похудел, на бледном лице болезненно выделялись глубокие тени под глазами и заострившиеся скулы. Кажется, мысли по поводу крылышка Голдштейн были чересчур оптимистичными. Парню явно приходилось несладко. Криденс смотрел исключительно на свои стоптанные ботинки, но когда вынужден был поднять голову на приветствие Серафины, запнулся и встал, как вкопанный, не дойдя пару метров до привычного места допроса, увидев Грейвза, сидящего по правую руку от Президента.
– Мистер Бэрбоун, – начала Пиквери, – Вы ознакомлены с правилами и процедурой?
– Да, – Криденс едва справлялся с дрожью в голосе, – да, госпожа Президент.
– Прекрасно. Пожалуй, приступим. На прошлых заседаниях мы уже установили, когда и как Гриндевальд привлёк вас к сотрудничеству, пускай и невольному. Сегодня остановимся более подробно на его поисках обскура. В качестве эксперта мы пригласили Главу департамента магического правопорядка, мистера Грейвза. Вы готовы поделиться с Советом воспоминаниями, мистер Бэрбоун?
Криденс затравлено кивнул и поднял на Персиваля обречённый взгляд, будто опасаясь лично его, а не самой процедуры допроса.
– Да, мэм, готов.
– Хорошо. Мистер Феделе, приступайте.
Пожилой волшебник почтительно поклонился Президенту, членам Совета, и шагнул к юноше, достав палочку из кармана мантии. Пока он получал нужные для демонстрации воспоминания, Серафина обратилась к Персивалю:
– Мистер Грейвз, прошу вас проявить особое внимание к действиям и повадкам Гриндевальда. После заседания буду ждать отчёт, где вы изложите своё мнение о присутствующих несоответствиях и отличительных чертах в его поведении.
Грейвз согласно кивнул и нервно сжал пальцы на рукояти волшебной палочки.
Сидящий сбоку от него Гесфестус Велби, Глава отдела расследований и дознаний, с которым они, в общем-то, довольно близко общались в последние годы, бесцеремонно похлопал его по колену:
– Тут, друг, смотри, не смотри, а от тебя не отличить. Обращение проведено на высшем уровне. Я ведь с тобой, тем, который Гриндевальд, как-то раз даже на задержание выезжал, и ничего не заподозрил, – Велби усмехнулся. – Хотя, увидь я подобное в твоём исполнении, наверное, всерьёз удивился бы.
– Что именно? – Грейвз с трудом справился с пересохшим горлом.
– Сейчас узнаешь, – Гесфестус многозначительно поднял одну бровь, продолжая усмехаться, и кивнул в центр зала, – Смотри.
Почему-то показалось, что это замечание старого друга и коллеги не сулит ничего хорошего.
На первых же секундах демонстрируемых воспоминаний Грейвза пронял озноб. Человек с его лицом, походкой, причёской, манерами, в его одежде и с его палочкой был настолько им, что даже Персиваль сейчас усомнился в его истинной сущности. Да, он тоже так поворачивает голову, и так же держит палочку, даже невербальную магию применяет так же. Вот только…может ли он сам так смотреть на этого мальчика, так убедительно говорить, так бережно держать его за руки, так проникновенно заглядывать ему в глаза, говорить такие вещи и так нежно стирать следы слёз с его лица? Он не ответил бы на этот вопрос даже под Империо. Волшебница, стоящая на несколько ступеней ниже что-то сказала своему спутнику, тот осуждающе пихнул её локтем в бок и беспокойно кивнул в сторону Грейвза, волшебница медленно обернулась, встретилась с внимательным взглядом Персиваля, смутилась и вернулась к просмотру.
Грейвз упёрся ладонями в колени и судорожно выдохнул. Вот, значит, какой эксперт им был нужен – они пригласили его на заседание в качестве эксперта по самому себе. Отчего-то противно затошнило, и начали ныть срощенные целителями ребра.
Грейвз-Гриндевальд в воспоминаниях касался губами уха мальчишки, обещая тому исполнения самых невероятных мечтаний.
– Мистер Грейвз, вам нездоровится? – оказалось, что Серафина чутко следит за его реакцией и состоянием. – Вы неважно выглядите.
– Да, госпожа Президент, – прошептал в ответ Персиваль. – Позвольте я изучу окончание воспоминаний позже. Отчёт по уже увиденному я составлю к утру.
– Идите, мистер Грейвз, отчёт может подождать.
Грейвз, едва справляясь с приступами дурноты, поспешно направился прочь из зала заседаний, стараясь ни на кого не смотреть. За дверью он рухнул на ближайшую скамью и, набрав как можно больше воздуха в лёгкие, откинул голову назад, пребольно ударившись затылком о стену.
– Мистер Грейвз! Что с вами? Вам плохо? Позвать кого-нибудь? – внезапно материализовавшаяся неведомо откуда Тина замерла рядом, обеспокоено озираясь по сторонам.
– Нет, мисс Голдштейн, – Грейвз с трудом сглотнул. – Это всего лишь остаточные явления, сейчас пройдёт. Не беспокойтесь.
Тина секунду помялась, а потом осторожно опустилась рядом на краешек скамьи, и спросила:
– Там всё так плохо?
От неожиданности Персиваль даже забыл сделать очередной выдох, воззрившись на девушку.
– Что вы имеете в виду, Порпентина?
– Я в общих чертах знаю, что в его воспоминаниях. Мне жаль, что ему приходится снова проходить через всё это, ещё и перед Советом и перед вами. Я догадываюсь, что он чувствовал к вам, то есть к Гриндевальду в вашем образе, на самом деле.
– Будьте добры, мисс Голдштейн, все догадки излагайте в письменном виде на имя Президента. Это судебное разбирательство, здесь нет места разговорам и предположениям.
Тина густо покраснела и опустила глаза.
– Если обладаете информацией то выносите её на рассмотрение, если нет – не стройте пустых домыслов.
– Мистер Грейвз, простите, я не хотела…
– Тем более, мисс Голдштейн, если не хотели, – перебил её Персиваль. – А сейчас, мне нужно заняться отчётом. Всего доброго.
Грейвз поднялся со скамьи и, не дождавшись ответа Тины, нетвёрдой походкой направился в свой кабинет.
«… если бы вы пошли со мной, ему стало бы лучше», «… был всего один друг», «…даже этот обман он принимал за хорошее отношение», «Вы- это лучшее, что случалось в его жизни».
Кажется, теперь он тоже понял, что на самом деле видел в воспоминаниях Криденса. А Тина поняла это ещё в больнице, когда отчаянно пыталась затащить его в палату к мальчишке? Теперь ясно, почему никто в Конгрессе не заметил подмены, тут вообще никто ничего не замечает, даже он сам. Грейвза душили одновременно злоба на проницательную Голдштейн и страх от осознания собственного положения. Он не сдержался, и, закрыв дверь кабинета, материализовал себе стакан огневиски. Он не пил почти год, но сейчас это было необходимо. Зачем они это вытаскивают? Зачем заставлять парня снова переживать это унижение? Зачем заставлять самого Грейвза узнавать об этом? Такая модернизированная легальная вариация Круциатуса? Тогда они в этом преуспели. Персиваль залпом осушил стакан и сгорбился за столом. Что писать в отчёте? «В связях, порочащих меня, замечен не был. К развращению неокрепших детских психик непричастен»? Наверное, то, что его заточение у Гриндевальда ни у кого не вызывает сомнений, сейчас радовало даже больше, чем когда бы то ни было до этого. Грейвз уткнулся лицом в дрожащие ладони. Да, все знают, что всё это в его образе творил Гриндевальд, но тень его поступков неизбежно, по инерции, коснётся и его самого. Вон Гесфестус уже двусмысленно подмигивал на заседании, словно говоря: «Да-а, старик, а я ведь знавал тебя ещё до того, как ты стал таскать детей по подворотням». И если до сегодняшнего дня ему хотелось педантично соблюсти необходимую процедуру расследования, даже не смотря на всё, что он пережил сам, теперь осталось одно желание – прямо сейчас, без суда и следствия, снести Гриндевальду голову собственноручно. Если этого мерзавца приговорят к смерти на его родине, в Англии, он готов пройти любые процедуры, чтобы присутствовать при этом.
Грейвз невидящим взглядом скользил по чистому листу бумаги, терзая несчастное чёрное перо, а затем одним движением руки сбросил со стола все писчие принадлежности.
Он ещё нездоров, начался рецидив, возможно, последствия оказались серьёзней, чем казалось на первый взгляд и нужно показаться колдомедику, взять дополнительный отпуск по болезни, что угодно, но больше находиться в кабинете он не мог. Грейвз накинул пальто, и быстрым шагом направился в холл Конгресса, откуда трансгрессировал домой. Вот это явно было преждевременным решением в его состоянии: он промахнулся мимо заданной точки, ударился коленом о стоящий в прихожей столик, уронил подсвечник, и едва не наступил на своего эльфа.
– Сэр…
– До завтра не беспокоить, – рявкнул Персиваль, и, безуспешно сдерживая ругательства, прямо в пальто и рабочей мантии направился в кабинет, хлопнул дверью и запер её Коллопортусом. До завтра ему нужно решить, что написать в отчёте Президенту, и как смотреть в глаза коллегам и подчинённым.
Еxtremity (Часть 1) Впрочем, несмотря на ночные бдения, утром он всё равно оказался не готов к разговору с Пиквери.
– Ты снова ночевал в кабинете? – Серафина сочувственно подвинула к нему чашку кофе.
– Нет, госпожа Президент, дома, – Грейвз благодарно кивнул и отпил напиток, вкуса которого не ощущал. Он не обманывал, он правда был дома, только вот поспать из-за кошмаров так и не довелось.
– Ещё и врёшь, – вздохнула Пиквери. – По тебе же видно. Ну да ладно, перейдём к делу, и я отпущу тебя на сегодня. Судя по вчерашнему приступу, тебе нужно больше отдыхать. Что скажешь об увиденном? Хочешь копию его воспоминаний для ознакомления?
Грейвз вновь ощутил лёгкую дурноту, и сглотнул неприятный холодный ком:
– Нет, благодарю, госпожа Президент, я видел достаточно. Гриндевальд, он… – Персиваль покрутил чашку, подбирая слово.
– Он подонок, – закончила за него Серафина. – И мерзавец. И нам ещё предстоит узнать, сколько прощальных приветов он нам оставил, пользуясь твоей внешностью и твоим положением.
Грейвза нехорошо передёрнуло.
– Я назначила ответственную комиссию по проверке, ты её возглавишь.
– Госпожа…
– Не обсуждается. Допросите всех, кто был в его непосредственном подчинении, то есть, твоих подчинённых, и проверите всю оставшуюся документацию. В ближайшее время нам придётся быть бдительными. Теперь мальчик. Мы пришли к предварительному выводу о его невиновности, если можно так сказать. Да, не смотри на меня так, ты и сам это знаешь. Он жил восемнадцать лет, ничего не зная о волшебном мире, а свои способности считал проклятием и дьявольской порчей. Потом появляешься…– Серафина запнулась и сцепила руки в замок. – Появляется Гриндевальд и выливает на него в момент поток информации. Смерть трёх не-магов на его совести, но он себя не контролировал и вообще плохо осознавал, что происходит. Он сильный маг, Персиваль, очень сильный, мы не можем разбрасываться такими.
Президент отвела взгляд, дав тем самым возможность Грейвзу понимающе усмехнуться. Вот в чём причина – сила мальчишки. Был бы он послабее, незавидной была бы его судьба.
– Он ребёнок, что мы можем сказать о его…
– Он не ребёнок, Персиваль, – резко перебила Президент, – ему восемнадцать. Мы должны были обнаружить его раньше. Твой отдел должен был обнаружить. К этому ещё вернёмся, не думай, что я забуду.
Грейвз удручённо покивал.
– Что же касается его судьбы сейчас – будем исправляться. Проведём быстрый вводный курс, осенью отправим в Ильверморни на факультативное обучение, плюс назначим дополнительных наставников уже сейчас. Будешь курировать.
Персиваль от неожиданности подавился кофе и закашлялся.
– Что с тобой, Грейвз, снова нездоровится?
– Нет-нет, госпожа Президент, – Грейвз поднял ладонь в останавливающем жесте, взяв себя в руки. – Прошу прощения. Я буду его курировать? Почему я?
– Сейчас, минуточку, – Серафина демонстративно полистала бумаги. – Будет правильно доверить его обучение и контроль отделу, который отвечает за магический правопорядок, ты согласен? Ответственным логично назначить главу этого отдела. О, смотри-ка, в штатном расписании сказано, что Глава департамента магического правопорядка – это ты. Как неожиданно удачно всё сошлось.
Президент отодвинула бумаги в сторону и раздражённо посмотрела на своего заместителя.
– Да, госпожа Президент, конечно, вы правы.
– Послушай, – она сменила гнев на милость. – Я не заставляю тебя давать ему уроки, я понимаю, что ты ещё не до конца восстановился, а уже взвалил на себя немыслимое количество обязанностей. Ты просто будешь периодически проверять, как идут дела. Большего от тебя не требуется. И принимать соответствующие меры, если возникнет необходимость.
– Хорошо, мэм.
Спорить с Пиквери не было никакого желания, да и смысла, если честно.
– Вот так. Решение по нему ещё не оглашено, но я уверена, что оно будет таким, как я сказала. К осени он должен уметь хоть что-то и, желательно, владеть теорией в полном объёме. Подбери ему кого-нибудь в репетиторы, так сказать. Я тебе сейчас помогу, первая кандидатура – Голдштейн. Она уже дважды обращалась ко мне с ходатайством. Можешь обрадовать её уже сегодня, пускай приступает в ближайшее время. Всё остальное и все остальные на твоё усмотрение.
– Я всё сделаю, мэм.
– На сегодня можешь быть свободен, тебе нужен отгул. Отправляйся домой, пожалуйста, не засыпай над отчётами в кабинете. Считай это моим распоряжением.
Грейвз встал и учтиво склонил голову.
– С вашего позволения, госпожа Президент.
– Иди, иди.
Пиквери помахала рукой в воздухе, выпроваживая его, и придвинула к себе какую-то папку с бумагами.
Персиваль вышел из кабинета Президента, будто из-под ледяного душа. Неожиданный поворот, как ни посмотри.
Вернувшись в отдел, он первым делом озадачил заместителя:
– Найдите мне Голдштейн.
– Она на вызове, сэр, – сверился с записями молодой мракоборец, – в районе Проспект-парка…
– Хорошо, – перебил его Грейвз. – Я вернусь после обеда, к этому времени она должна быть у меня в кабинете.
– Конечно, сэр.
Персиваль удовлетворённо кивнул и направился к выходу. Переложим-ка основные обязанности на Порпентину, и дело с концом, все будут довольны.
Уже дома, наконец-то нормально позавтракав и вернувшись к спокойному обдумыванию планов в кабинете, он заметил книги, сиротливо лежащие на широком подоконнике.
«Нужно вернуть в библиотеку», – подумал Грейвз, но покачав в руке «Начальный курс магозоологии», задумчиво усмехнулся. Он вспомнил их первую встречу с Криденсом в больнице, то, как мальчишка восторженно листал рукопись Скамандера, под комментарии Тины, изо всех сил старался сдержать улыбку на рассказе о нюхлере, насторожено и неверяще смотрел на самого Грейвза, будто увидел что-то, на что уже не рассчитывал.
«Вы действительно не он, мистер Грейвз».
Мерлинова борода! Персиваль сделал мысленную пометку контролировать свои европейские привычки, спустился в прихожую, и трансгрессировал обратно в Конгресс, зажав книги под мышкой.
To the brave and the petrified
Фандом: Фантастические твари и где они обитают (Фантастические звери и места их обитания)
Пэйринг: real!Персиваль Грейвз/Криденс Бэрбоун; Порпентина Голдштейн, Серафина Пиквери, Ньют Скамандер и многие другие присутствуют, нюхлер пробегает мимо >__>
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, Фэнтези, Психология, Hurt/comfort, Мифические существа, Первый раз
Размер: Миди, 42 страницы, 6 частей
Описание:
Постканон. Придя в себя в больнице, Персиваль Грейвз, Глава департамента магического правопорядка Магического конгресса Соединённых Штатов Америки, понимает, что многое пропустил в своей жизни. Выход один - навёрстывать упущенное и справляться с насущным.
Посвящение:
Маме Ро, за вновь обретённую сказку детства, в которую я уже и не чаяла вернуться!
Всем причастным к великолепному воплощению этой сказки на большом экране.
Всем первопроходцам фандома, которые заставили поверить в свои силы.
Группе IAMX, без которой не писалось ни строчки.
Героям, которых я полюбила всей душой, и которые ответили мне взаимностью, судя по всему, ибо не только не саботировали процесс написания, но даже активно помогали. Так легко мне ещё ни разу не писалось.
Публикация на других ресурсах:
На здоровье, Мерлина ради, только сову со ссылью пришлите )))
Примечания автора:
Прав на героев и вселенную не имею, ни на какую выгоду, помимо морального удовлетворения, не рассчитываю.
le texte
Пэйринг: real!Персиваль Грейвз/Криденс Бэрбоун; Порпентина Голдштейн, Серафина Пиквери, Ньют Скамандер и многие другие присутствуют, нюхлер пробегает мимо >__>
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, Фэнтези, Психология, Hurt/comfort, Мифические существа, Первый раз
Размер: Миди, 42 страницы, 6 частей
Описание:
Постканон. Придя в себя в больнице, Персиваль Грейвз, Глава департамента магического правопорядка Магического конгресса Соединённых Штатов Америки, понимает, что многое пропустил в своей жизни. Выход один - навёрстывать упущенное и справляться с насущным.
Посвящение:
Маме Ро, за вновь обретённую сказку детства, в которую я уже и не чаяла вернуться!
Всем причастным к великолепному воплощению этой сказки на большом экране.
Всем первопроходцам фандома, которые заставили поверить в свои силы.
Группе IAMX, без которой не писалось ни строчки.
Героям, которых я полюбила всей душой, и которые ответили мне взаимностью, судя по всему, ибо не только не саботировали процесс написания, но даже активно помогали. Так легко мне ещё ни разу не писалось.
Публикация на других ресурсах:
На здоровье, Мерлина ради, только сову со ссылью пришлите )))
Примечания автора:
Прав на героев и вселенную не имею, ни на какую выгоду, помимо морального удовлетворения, не рассчитываю.
le texte